Задания по методам воздействия

Освоение метода интерпретации. Перескажите (для передачи другому человеку) смысл приведенных ниже отрывков: 1. «Каждый раз ваш ребенок определяется в соответствии с этими идеями как всего лишь беспомощное существо, не способное самостоятельно жить, нуждающееся в вашем руководстве, поддержке, знании того, что вы «заботитесь» о нем.

Здесь нет даже упоминания об инициативе и способности вашего ребенка сделать что-либо самостоятельно. Это очень неверное и крайне унизительное представление о вашем сыне или дочери. Кроме того, эти идеи определяют и вас лишь в связи с поведением вашего ребенка, а не как человека, который что-то означает и сам по себе. С вами считаются постольку, поскольку вы являетесь «хорошим родителем». То, что вы из себя представляете, зависит не от того, что вы делаете или кем вы являетесь, но от того, что делает и кем является ваш ребенок, зависит не от того, что он или она думают или делают, но от того, насколько точно он или она соответствуют вашим ожиданиям. Тем самым каждый из вас определяется через другого и не является индивидом, обладающим самоуважением и самодостаточностью» (Байярд Дж. и Р.Т. Ваш беспокойный ребенок. — М., 1991. — С. 51). 2. «Ребенок на границе перехода от предметной к ролевой игре еще не знает ни общественных функций взрослых, ни общественного смысла их деятельности. Он действует в направлении своего желания, объективно

ставит себя в положение взрослого, при этом происходит эмоционально-действенная ориентация в отношении взрослых и смыслах их деятельности. Здесь интеллект следует за эмоционально-действенным переживанием» (ЭльконинД.Б. Психология игры. — М., 1978. — С. 277). 3. «Когда была создана общая теория относительности, многим показалось, что наука отбросила последние остатки наглядности, что она занялась не столько явлениями, сколько отношениями, которые ставятся на место явлений. А эти отношения выражаются формулами, которые ничего не говорят чувствам.

Хотя, кто так говорил, поторопились: надо было сначала спросить самих ученых, эту задачу выполнил Жак Адамар. Собирая материал для своей книги о психологии изобретений в математике, он разослал многим ученым анкету с вопросами, касающимися языка их мышления. «Слова, написанные или произнесенные, не играют, по- видимому, ни малейшей роли в механизме моего мышления, — отвечал ему сам создатель теории относительности. — Психологическими элементами мышления являются некоторые, более или менее ясные знаки и образы. Образы эти были у Эйнштейна зрительными, слуховыми, а иногда и двигательными, слова же или другие звуки появлялись тогда, когда мысль надо было передать другим» (Иванов С. Абсолютное зеркало. — М., 1986. — С. 54—55). 4. «В интересах такого однозначного понимания интроспекции как специфического метода психологии нам представляется совершенно необходимым выделить из ее содержания этот широкий придаваемый ей смысл и понимать интроспекцию уже, мысля о ней только особый ряд наблюдения или восприятия, ибо открытие законов и всякого рода общих положений о свойствах моей психики есть результат действия размышляющего по логическим законам ума над полученным уже материалом. Это есть работа рефлексии (в собственном смысле, в отличие от Локковского — слишком широкого). Но, очевидно, подобная рефлексия не есть что-либо специфическое, присущее психологическому исследованию, — напротив, она одинакова во всех науках, как приложение логических операций к сырому материалу. Мы же, видя в интроспекции специфический, отличный от внешнего источника опыт познания, полагаем, что под интроспекцией не следует понимать то, что относится собственно к рефлексии, открывающей законы и соотношения, но лишь самый способ получения сырого материала, как таковой, интроспекция может быть сопоставлена с наблюдением каким-нибудь внешним чувством, скажем, зрением. Из такого сопоставления будет видно, почему интроспекции нельзя приписывать установление закономерных связей и образование понятий, подобных «памяти», являющихся понятиями относительного умозаключения, а не непосредственной данности переживания (Кравков С.В.

Самонаблюдение. — М., 1922.— С. 21). 5. «Если говорить о собственно познавательной мотивации, то нужно отметить, что ее характер зависит от характера учебно-познавательной деятельности, процесса усвоения знаний. Ранее мы говорили о том, что знание, которое усваивает человек, — это средство (орудие) решения различного рода проблем и задач, возникающих в жизни, в общественно-трудовой практике. Но в обучении усвоение этого средства (знания) становится также самостоятельной целью. Иными словами, в процессе познавательной деятельности знание выступает как цель, и как средство. Поэтому и познавательная мотивация, т. е. потребность в знании, может быть как внутренней (эпистемическая любознательность, интерес к новому, ориентировочная активность), так и внешней (понимание практической пользы знаний, которые сами по себе могут и не возбуждать интереса)» (Кулювкин Ю.Н. Психология обучения взрослых. — М., 1985.— С. 67). 6. И. Жданов. Из сб. «Портрет». С. 56: «Я буду дорожить виной или ошибкой. Ткань возвратится в нить, чтоб грусти стать улыбкой. Надежды больше нет, есть только вера в чудо — и надо мною свет неведомо откуда». «Вода в глазах не тонет — признак грусти. Глаза в лице не тонут— признак страха. Лицо в толпе не тонет — признак боли. Боль, как пещера, вырыта в тумане

в газообразном зеркале житейском, толпящемся в преддверии страданье. О, если б кто-нибудь в пещеру эту своим лицом вошел, он бы услышал, что боль поет, как взгляд поет в ресницах. Черна, как нефть, готовая взорваться, Она плотней кассеты с кинопленкой, где в каждом кадре увяданье мака, где в каждом кадре мак меняет кожу, и против шерсти зеркало ласкает, оно в ответ чернеет и клубится. Лицо в толпе не тонет и уходит, Ему— не оглянуться, но в тумане Лишь взмахи весел, плеск и скрип уключин. 7. Н. Рубцов. Из книги «Русский огонек»: В глуши Когда душе моей Сойдет успокоенье С высоких, после гроз, Немеркнущих небес, Когда душе моей Внушая поклоненье, Идут стада дремать Под ивовый навес, Когда душе моей Земная веет святость И полная река Несет небесный свет, — Мне грустно оттого, Что знаю эту радость Лишь только я один: Друзей со мною нет..

Стоит жара Стоит жара. Летают мухи. Под знойным небом чахнет сад. У церкви сонные старухи Толкутся, бредят, верещат. Смотрю угрюмо на калеку, Соображаю, как же так — Я дать не в силах человеку Ему положенный пятак? И как же так, что я все реже Волнуюсь, плачу и люблю? Как будто сам я тоже сплю И в этом сне тревожно брежу.. Элегия Отложу свою скудную пищу И отправлюсь на вечный покой. Пусть меня еще любят и ищут Над моей одинокой рекой. Пусть еще всевозможное благо Обещают на той стороне. Не купить мне избу над оврагом И цветы не выращивать мне... 8. Из собрания сочинений Л.С. Выготского: «Мы видим, таким образом, что культурное развитие поведения тесно связано с историческим, или социальным развитием человечества. Это приводит нас ко второму закону, который также отражает некоторые черты, общие фило- и онтогенезу. Второй закон можно сформулировать так: рассматривая историю развития высших психических функций, составляющих основное ядро в структуре личности, мы находим, что отношение между высшими психическими функциями было некогда реальным отношением между людьми, коллективные, социальные формы поведения в процессе развития становятся способом индивидуального приспособления, формами поведения и мышления личности» (Т. 4.— М., 1984.— С. 221). 9. «В течение целых десятилетий общество было втянуто в жанр реализуемой утопии. «Мы рождены, чтоб

сказку сделать былью», — не только песня, но и программа мифического «светлого будущего». Утопическое сознание — вот главный источник и главное наследие тоталитаризма, от которого мы не можем избавиться и по сей день. Утопизм стал официальной религией страны, утопизм, извративший все понятия о нравственности, о свободе, о цене человеческой личности, о человеческом достоинстве. При господствующей доктрине «светлого будущего» невозможно было апеллировать к тяжелому настоящему — оно предполагалось лишь подножием, ступенькой к следующим вершинам грядущего. За обещанное в будущем земное «царство» народу приходилось платить ужасную цену» (Иванова Н.

Гибель богов.—М., 1991.—С. 10). 10. Письмо к отцу молодого человека, покончившего с собой (пунктуация и орфография сохранены без изменений): Здравствуй, Папа. Прости, прости меня за все, за все то плохое что я зделал для тебя, и за то чего не зделал. Когда ты читаешь эти строки Я буду уже в другом мире. Тебе нечего терять, в том что на свете не станет такого человечка как Я. Хотя я понимаю что я твой сын и ты мой отец и пожалуй единственное что у меня есть и кому я верю. И только ты это и есть тот камень который тяжестью ляжет на мою грешную душу. Ибо какой бы я свиньей не оказался, ты наверное не воспримешь мой поступок как должное. Ты прав подумав что это не по мужски. Но я не вижу больше никакого выхода из этой ситуа-1 ции. Я перестал себя уважать, даже более того я не МОИ жить после того что случилось. Я опустился до после днего чмошника в глазах большинства, не спорю ело жившиеся обстоятельства вокруг меня пошли протш меня, но я сам виноват в том что все так вышло. Я поз волял над собой вытворять такие выходки, которые н< допустил бы самолюбивый и гордый человек. Я пони мал что это и к чему может привести, но как «заморо ченный» нечего не предпринимал против них в свок защиту. Я зря прожил 18 лет, я прожил их бес толку Я ничего сейчас не стою. Я не знаю что со мной слу чилось, но я нечего в себе не нахожу и непомню 01 многолетноего стажа в каратэ-до, мне противно осоз навать то что реально я мог бы убить этих 7-х, и 10-? и т. д. Но когда дело доходило до нужного момента вс мне все стопорилось, Я выгляжу как мешок с дерьмом Даже просто выразить то что я думаю в глаза недруг) прямым текстом не могу порой из за страха. Я 6оюс1| когда на меня напирают в наглую, я действительно боюсу хотя не всегда это показываю. Меня привратили в рабс| а я как немужик не могу нечего поделать с этим. Да ц вдабавок как всему этому меня кто-то месяца 2,5 наза^Л «зделал» «стукачем» — Я ничего не знал о той пьянка а старшине кто-то о ней все рассказал, а меня подста- вили якобы это зделал я.

Потом пошло-поехало, — сту-8 ком, чмо. Если кто из начальников что и узнал то в| любом случае косились на меня. Постоянно слышал в| свой адрес это упоминание. А я никогда не кого не залажи-вал, только после той последней драки Я сказав взводному тех. взвода (даже не все как было) правду! думая что может это что изменит. Я действительно —] «чмо». Даже сбежать отсюда не сумел, готовился, /\у-\ мал, мечтал. Но Вчера на вокзале попался и на столько опустился что 2-е меня 2-раза догнали и окрутили как черняка. Потом вели скрученного по городу и части. Я ненавижу себя я не что в этом мире, я проиграл эту игру. Я хотел убежать на Восток (Дальний восток) чтоб или попытаться там начать новую жизнь или умереть там. А сейчас после вчерашней неудачи я нечего нехо- чу, кроме одного — уйти, уйти от сюда туда где Я обрету покой и никто из этих людей меня не увидит я просто физически не могу больше здесь жить а уйти от сюда я не смогу, да и нечего из этого не выйдет. Мне кажется что я немного сошел с ума. Раньше на гражданке у меня была Наташа, я если и попадал в очень тяжелую ситуацию то мне было все равно, я просто вспоминал о ней и зная что в будущем я сней буду счастлив все забывав, ибо мне хватало просто ее. я любил Наташу и сейчас люблю но увы та единственная железная опора которая меня держала в жизни ушла у меня из под ног... Извини и прости меня Отец, ты недостоин такого сына. Я хочу умереть, просто умереть. Я все всем прощаю и никого в своей смерти не веню. Забутьте меня как неудачный отросток от дерева жизни. Тем-более что я тебе наврал в последнем письме про другие деньги, — мне нужен был перевод, чтоб получить военнжк, но я его заполучил вчера и всеравно ничего не вышло я ничтожество и нечего меня жалеть. У меня к тебе последняя просьба и постарайся ее выполнить пожалуста, я тебя очень прошу: она может показаться тебе странной но прошу тебя выполни ее: Хотя я и крищен и являюсь христианином, но не хорони меня по христиански — Не закапывай меня сожги мое тело, я прошу тебя сожги. Но не в крима-тории а на открытом воздухе и на дровах.

И зделай это обязательно за час до полуночи. Ибо в это время (я уходил по вечерам на кухню, как ты помнишь) я «ходил» на время туда куда уйду сейчас. Я умоляю тебя зделай так сожги мое тело на открытом воздухе (где нибудь в поле) за час до полуночи об этом тебя просит моя грешная душа. Прости меня Папа. Я люблю тебя. Прощай, твой сын Володя. 11. Узнайте по описанию Теофраста, о каком из характеров он говорит. Пользуйтесь возможным списком типов характера. «... в широком смысле — это притворство, связанное с самоумалением в действиях и речах, а ироник — вот такой человек. Придя к своим недругам, он готов болтать с ними, показывая вид, будто вовсе не питает к ним неприязни. В глаза он расхваливает тех, кто на кого исподтишка нападает, и изъявляет соболезнование, если те проиграли тяжбу. Он даже оправдывает тех, кто дурно отзывается о нем и обвиняет его. С людьми обиженными и раздраженными разговаривает спокойно, а если кто настойчиво добивается встречи с ним, велит прийти позднее. О своих делах ничего не рассказывает: говорит, что только обдумывает и ничего еще не решил, делает вид, будто только что пришел, что уже поздно, что ему нездоровится. Если кто просит денег в долг или собирает складчину и если он несет что-нибудь на рынок, то говорит, что не продает, а если не продает, то, наоборот, объявляет, что продает; что бы ни услышал, притворяется, что ничего не слышал, увидел — говорит, что ничего не видел; договорившись о чем-нибудь, заявляет, что не помнит; то говорит, что еще поразмыслит, то — что еще не знает; то, что удивлен услышанным, то — что и сам уже так рассудил. Обычно он выражается в таком роде: «Не могу поверить», «Этого я не постигаю», «Я поражен». Или же: «Ты говоришь словно о другом человеке: мне он рассказывал совсем не то», «Это мне странно», «Рассказывай кому-нибудь другому», «Теряюсь: тебе ли верить или его обвинять?», «Подумай все же: не слишком ли ты легковерен?» Возможные варианты: насмешка, ирония, издевательство. «... — это пристрастие к докучливо длинным и необдуманным речам. Вот такой человек пустослов. Усаживаясь рядом с незнакомцем, он принимается расхваливать собственную жену. Потом рассказывает, какой ему сон приснился прошлой ночью, затем подробно перечисляет блюда, которые ел за обедом. Дальше — больше. Он заводит речь о том, что люди ныне пошли гораздо хуже прежних, а пшеница на рынке дешева, и как много понаехало иностранцев, и море уже с Дионисий снова судо-ходно; а если Зевс пошлет побольше дождя, то и хлеба поправятся и через год он возделает поле; и как жизнь-то стала тяжела, и что Дамипп поставил самый большой факел на мистериях, и сколько колонн в Одеоне, и что «вчера меня стошнило», и «какой сегодня день», и что в боэдро-мионе бывают мистерии, в пианесионе — Апатурии, а в поседеоне — Сельские Дионисии. И если терпеть его пустословие, то он так и не оставит в покое». Возможные варианты для выбора ответа: пустословие, болтливость, глупость. «... — это приверженность к постыдным деяниям и речам, оттаянный же вот какой человек: он легко приносит клятву, безразличен к дурной славе, за бранью не постоит. По своей натуре он, можно сказать, рыночный завсегдатай, распоясавшийся, на все способный. Он всегда готов даже в трезвом виде отплясывать кордак и без маски выступать в комосе. На представлениях фокусников он собирает за вход медяки, переходя от одного зрителя к другому, и бранится с тем, кто предъявляет использованные билеты, желая смотреть представление даром. Он не прочь сделаться кабатчиком, сводником или сборщиком пошлин и не гнушается никаким позорным ремеслом, может стать даже глашатаем, поваром или игроком в кости. Родную мать не кормит; его хватают и сажают в тюрьму за воровство, и в тюрьме он проводит больше времени, чем у себя дома. Он из тех людей, которые собирают вокруг себя толпу: охрипшим голосом и надрываясь от крика, обращается он к встречным с руганью и разглагольствованиями, одни подходят, другие уходят, не дослушав его; одним он успевает рассказать только начало, другим какую-то часть истории. Лучшей обстановкой для того, чтобы высказать свою отчаянность, он считает всенародное празднество. Этот человек способен также вести по нескольку тяжб, то как ответчик, то как истец; то он под клятвой уклонится от явки, то явится с «ежом» за пазухой и со связкой документов в руках. Не прочь он также верховодить толпой рыночных бродяг-перекупщиков, ссужать им деньги под проценты (причем требует за драхму полтора обола в день), да к тому же еще обходить харчевни, лавки со свежей и соленой рыбой и собирать за щеку проценты со своих делишек». Варианты ответа: решительность, отчаянность, рискованность. «...если ее определить — это пренебрежение доброй славой ради постыдной корысти. А бессовестный вот ка

кой человек. Сперва он идет к тому, кого он успел уже раз обобрать, и занимает у него деньги. Потом... после жертвоприношения богам он обедает у другого, а жертвенное мясо солит впрок. Позвав сопровождающего его слугу, он берет со стола куски мяса и хлеба и дает ему, говоря во всеуслышание: «Угощайся, Тибий». Когда идет покупать съестное, то напоминает мяснику, что когда-то сделал ему одолжение, и, стоя у весов, обычно подбрасывает туда кусок мяса или хоть кость для похлебки. Если проделка сойдет, то он доволен, если же нет, то, стащив с прилавка бычьи потроха, со смехом убегает. Купив своим гостям места в театре за их счет и не заплатив за себя, смотрит сам, а на следующий день приводит и своих сыновей, да еще с их дядькой. И если кто-нибудь сделал выгодную покупку на рынке, он требует часть уступить ему. К соседу в чужой дом приходит занять ячменя, а иногда и соломы, да еще заставляет заимодавца все это приносить к себе. В бане он может подойти к медному котлу с горячей водой, зачерпнуть воды и, несмотря на окрики банщика, окатить себя с ног до головы со словами: «Готово!» А при выходе сказать банщику: «Ничего ты с меня не получишь!» Варианты ответов для выбора: бессовестность, беззастенчивость, наглость. «... — это душевная вялость, проявляющаяся в речах и поступках, тупоумный вот какой человек. Сосчитав счетными камешками и подведя итог, он задает сидящему рядом вопрос: «Сколько же это получается?» Вызванный в суд по иску, он в назначенный для разбирательства день по забывчивости отправляется в деревню. На представлении в театре он засыпает и под конец остается один. Объевшись за ужином, он встает ночью с постели, чтобы выйти во двор, и возвращается искусанный соседской собакой. Запрячет какую-нибудь вещь, потом ищет и не может найти. При вести о кончине какого-нибудь приятеля и получив приглашение на похороны, он с печальным лицом и слезами восклицает: «В добрый час!» Получая долги, он приводит с собой свидетелей. Зимой он бранится со своим рабом, зачем тот не купил на рынке огурцов. Детей своих он заставляет до изнеможения состязаться в борьбе и беге. На полевых работах он самолично варит себе чечевицу, причем дважды кладет в горшок соли, так что кушанье становится несъедобным. В дождь говорит: «Как ясно сияют звезды». На вопрос: «Сколько покойников вынесено, по-твоему, за Могильные Ворота?» он отвечает: «Нам бы с тобой столько покойников». Варианты ответов для выбора: дурость, тупоумие, слабоумие. «... — это резкость при обхождении, проявляющаяся в речах. Вот такой человек грубиян. На вопрос: «Где такой-то? » заявляет: «Оставь меня в покое». На приветствие он не отвечает. А случись ему что-нибудь продавать, то не объявит, почем отдает, а спрашивает покупателей, что те дадут. Людям, из уважения посылающим ему подарки к праздникам, он говорит, что вовсе, мол, не нуждается ни в каких подарках. Он не принимает извинений, если прохожий нечаянно толкнет, заденет или наступит ему на ногу. Предложи ему приятель складчину, он сначала скажет, что не даст денег, а потом принесет, приговаривая: «Плакали и эти мои денежки». Споткнувшись на улице о камень, он готов и этот камень осыпать проклятиями. Долго ожидать кого-нибудь он терпеть не может и никогда не захочет ни спеть, ни продекламировать, ни сплясать. Он способен пренебречь даже и молитвой богам». Варианты ответов для выбора: грубость, бестактность, подлость. «... мы определим, пожалуй, как излишнее усердие в речах и действиях из добрых побуждений, а суетливый вот какой человек. Он дает обещания, которые потом не может выполнить. Если дело единодушно признано справедливым, он один выступает с возражениями, несостоятельность которых очевидна. Слугу-виночерпия он заставляет смешивать вина больше, чем могут выпить гости. Спорщиков, даже вовсе ему незнакомых, старается примирить. Он обязательно поведет окольной тропинкой, сворачивая с дороги, а потом уже сам не может разобраться, куда ему идти. В походе, подойдя к военачальнику, он осведомится, когда битва и какие приказания он отдаст послезавтра. К отцу он приходит предупредить, что мать уже спит в опочивальне. Если врач запрещает больному пить вино, он все-таки дает, говоря, что хочет испытать, сильно напоив больного, не поправится ли тот. На могильном памятнике женщины он напишет имена ее мужа, отца и матери и ее самой, и откуда эта женщина родом, да еще добавит, что все это были люди добрые. Собираясь принести клятву, он объявляет присутствующим: «Не впервой мне, ведь уже и раньше много раз я клялся». Варианты ответов для выбора: суетливость, беспокойство, вертлявость. Проверьте свои ответы с текстом Теофраста, постарайтесь проанализировать причины соответствия и несоответствия ваших ответов вариантам автора. Предложите свои варианты описания качеств, о которых

писал Теофраст'. ' Последовательно (по Теофрасту): ирония, пустословие, отчаянность, бессовестность, тупоумие, грубость, суетливость.

<< | >>

↑

Источник: Г.С. Абрамова. ПРАКТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ. 2003

Еще по теме Задания по методам воздействия:

- Учебники по психологии - Шпаргалки по психологии -

- Менеджмент и маркетинг - Политология - Психология - Философия - Финансы - Юриспруденция -