1. Предмет, основные сферы и главные задачи философии техники

Применение техники во всех видах деятельности человека часто приводит к последствиям, далеким от предполагаемых результатов, поэтому основная проблематика философии техники развертывается вокруг следующих вопросов.

Что такое техника (сущность техники)?

В чем состоит общественная обусловленность техники?

Как исторически складываются отношения между человеком и ма-шиной?

Техника — это благо или зло для человека и всей цивилизации? Приведем первое, классическое определение техники, которое будем уточнять по мере углубления в этот сложный объект познания.

Техника (от греч.

Рождение философии техники на Западе связывают с появлением книги И. Бекмана «Руководство по технологии, или Познание ремесел фабрик и мануфактур» (1777).

Однако значительно чаще ее отсчет ведется от труда гегельянца

Э. Каппа, который и ввел данное понятие («Основные черты философии техники», 1877).

В условиях индустриально развивающегося капитализма возникла потребность в идеологическом осмыслении феномена техники, ее воздействия на жизнь общества. Основная идея Каппа заключалась в стремлении понять сущность техники на базе «органопроекции», т. е. путем выведения ее из развития самой природы. С этой концепцией вел полемику неотомист Ф. Дессауэр, видевший в технике воплощение божественных установлений, реализацию трансцендентных идей.

На философию техники оказали влияние работы М.

Как принципиально новый фактор мировой истории рассматривал технику К. Ясперс. Последователи Хайдеггера и Ясперса — Э. Агасси, Л. Мэмфорд, Ж. Эллюль — придали термину «техника» широкий мировоззренческий смысл. Она стала трактоваться как совокупность методов, рационально обработанных и имеющих абсолютную эффективность во всех областях человеческой деятельности. Практически все упомянутые философы техники связывают с техникой и техническим развитием кризис культуры и цивилизации, а некоторые из них видят в технике несомненное основание вырождения и гибели человечества.

Так, Хайдеггер основную проблему видит в том, что современная техника поставила на службу человека, превратила в функциональный элемент техники и природу, и самого человека [ИЗ, с. 221]. Такой же позиции несколько позже придерживался Ясперс, утверждая, что человек становится одним из видов сырья, подлежащего обработке, и не может освободиться от власти созданной им техники [125, с. 116]. Но в результате и природа, и человек деградируют, разрушаются, поскольку становятся простыми функциональными элементами и материалом бездушной машины — поставляющего производства.

Мэмфорд видит причину кризиса в другом: в чрезмерном усилении в культуре значения «Мегамашин» (сложных иерархических организаций человеческой деятельности) [76, с. 225-239]. Каково объяснение болезни — таковы и рецепты по ее излечению. Хайдеггер предлагает, чтобы человек осознал, что он давно уже сам стал «поставом» и превратил природу в «постав». Мэмфорд призывает разрушить Мегамашину. Интересно, что оба философа, и не только они, не верят, что проблемы, порожденные техникой, можно решить опять же с помощью техники, пусть даже более гуманной и совершенной.

Например, Дж.

Полемизируя с подобным подходом, X. Сколимовски утверждает: «Техника превратилась для нас в физическую и ментальную опору в столь извращенной и всеобъемлющей степени, что если мы даже осознаем, как она опустошает нашу среду, природную и человеческую, то первой нашей реакцией является мысль о какой-то другой технике, которая может исправить все это». И далее: «Под угрозой излишней инструментализации культура находит различные противодействия, отдушины. Выход за пределы ограничивающих ее рамок может быть осуществлен посредством наркотиков или через экскурсы в восточ-ную философию. Возникновение философии техники — другое противодействие культуре в опасности быть задушенной излишней инструментализацией, ибо, повторяю, дебаты о природе техники — это споры о будущем человека...» [76, с. 89].

Итак, одни философы полагают, что технику (технологию) необходимо гуманизировать, сделать сообразной природе и человеку, другие же, подобно Сколимовски, уверены, что любая попытка гуманизировать современную техногенную цивилизацию, внедряя в нее в большей степени, чем прежде, человеческие ценности, обречена на провал, поскольку система способна проявить по отношению к таким косметическим операциям исключительную стойкость.

Характерно, что обе полемизирующие стороны выдвигают в поддержку своих взглядов достаточно убедительные аргументы.

Если философия техники решает указанные здесь две центральные задачи (осмысление природы и сущности техники, а также поиски путей и способов выхода из кризиса, порожденного техникой и техногенной цивилизацией), то ее статус — это скорее не философия, а частная методология, а также междисциплинарные исследования и разработки.

Впрочем, ряд современных философов, например, В.

Интерес к философии техники усилился в связи с «компьютерной революцией». В последнее десятилетие в философии техники обнаруживается тенденция к обобщению накопленного опыта информатизации (Дж. Несбит, И. Масуда), к выявлению социальных последствий компьютеризации (О. Тоффлер). Приверженцы этого философского течения пытаются угадать образ общества, возникающего на основе развития новых технологических процессов, средств коммуникации. Зарождается социально-критическое направление, сторонники которого фиксируют внимание на негативных и неожиданных следствиях информатизации.

В диалектико-материалистической философии техника рассматривается прежде всего в связи с характером социальных условий, определяющих направление ее использования. Большое внимание уделяется вопросам гуманизации техники, выявлению потенциала личности в овладении феноменом техники. Рассматривается проблема взаимодействия и взаимоприспособления (коадаптации) человека и техники.