Общетеоретические подходы

Философско-антропологический подход представляет собой особый тип философствования - антропологизм, который суще­ственно отличается от рационализма, натурфилософии, мисти­цизма. Для примера сравним антропологизм с рационализмом.

В рационалистической традиции человек, общество, культура существуют в определенной зависимости от абсолютных начал - духа, разума, природы, материи. С позиций антропологизма чело­век рассматривается в контексте внутренне присущих человече­скому существованию сфер и факторов.

С точки зрения рационалистической (логико-гносеологиче­ской) традиции мир развивается по своим собственным законам.

философская антропология утверждает обратное: человек фор­мирует бытие, его типологию и сущностные формы.

Если предметом рационалистической (классической) фило­софии выступают бытие, сознание, познание, обобщение, то в философской антропологии акцент перемещается на смысл бы­тия, понимание, общение.

Философско-антропологический подход как методологиче­ское основание современного социально-гуманитарного знания задает конкретным наукам исходные посылки. Этот процесс по­лучил название антропологизации знания.

Например, в социологии в последнее время все больше внима­ния уделяется не выявлению общих закономерностей и тенден­ций развития общества, а исследованию феномена повседневно­сти. Повседневная жизнь — это процесс жизнедеятельности людей в привычных общеизвестных ситуациях, который характеризует­ся понятностью происходящего, упорядоченностью, прагматич­ностью, нерефлексивностью знания. Повседневная жизнь кажет­ся ясной потому, что ускользает от рефлексии. Обычная жизнь не анализируется до тех пор, пока она не нарушена.

Яркий образ повседневности рисуют американский социолог П. Бергер и немецкий социолог Т. Лукман, показывая ее большое психологическое значение для человека. В своей книге «Социаль­ное конструирование реальности» они пишут: «Знание повсе­дневной жизни напоминает инструмент, прорубающий дорогу в лесу и проливающий полосу света на то, что находится впереди и непосредственно рядом, а со всех сторон дорогу обступает темно­та... Иначе говоря, реальность повседневной жизни всегда оказы­вается хорошо понятной зоной, за пределами которой — темный фон» (цит. по [3. С. 157]).

Проблема повседневности становится одной из центральных проблем всего гуманитарного знания. Если раньше социологов, психологов, культурологов больше интересовали проблемы эли­тарной и массовой культуры, закономерности их развития, то в настоящее время на первый план вышли проблемы всего населе­ния, где именно сиюминутные потребности, привычные формы

жизни {жизненные практики) являются наиболее значимыми вис- следовании человека и общества.

Таким образом, мир повседневности — это система жизненных практик, т.е.

Основополагающими принципами в изучении явлений куль­туры, общества, человека являются микроанализ и многомерность. То, что культура, общество, человек — явления целостные и мно­гомерные, утверждается многими исследователями как в филосо­фии, так и в социально-гуманитарных науках. Но при этом возни­кает вопрос: как возможно постижение целостности и многомер­ности? Нужна ли здесь какая-то особая методология или можно обойтись традиционными методами?

Интересный подход к данной проблеме предложил австрий­ский врач-психотерапевт, психолог и философ В. Франкл (1905— 1997) [4]. Перед ним, как и перед другими исследователями, сталкивающимися с проблемой человека, стоял традиционный вопрос: как объединить разрозненные научные и философские представления о человеке в единую картину? Франкл был убеж­ден, что специализация наук о человеке не препятствует позна­нию его как особой антропологической целостности. Напротив, Франкл подчеркивал необходимость и важность конкретно-науч­ного знания для решения отдельных теоретических и практиче­ских проблем. Мы живем в век специализации, писал он, и колесо развития нельзя повернуть вспять. Поэтому он пытался искать единство не в многообразии (не в сумме отдельных представлений о человеке), а вопреки этому многообразию. Согласно Франклу, антропологическое единство человека дано налицо, невзирая на его онтологические различия между разными формами жизни. Отличительным признаком человеческого существования, по его мнению, является осуществление этого единства, проявление его в различных жизненных ситуациях. Оно не охватывается ни мно­жеством наук о человеке, ни множеством образов человека, соз­данных в философии.

Очертить свое понимание человека Франкл пытается на осно­ве «димензиональной онтологии» с использованием геометриче­ских аналогий.

Применяя эти законы к человеку, Франкл приходит к выводу, что если проецировать человека, например, на плоскости био­логии и психологии, то эти проекции будут противоречить друг другу. Проекция на биологическое измерение обнаруживает со­матические явления, а проекция на психологическое измерение обнаруживает явление психическое, хотя в свете предложенной методологии противоречивость проекций не ставит под сомнение единство человека. Поэтому Франкл говорит, что бессмысленно искать единство человеческого способа бытия, преодолевающего многообразие его различных форм жизни, в тех плоскостях, на ко­торые мы проецируем человека. Его можно обнаружить лишь в высшем измерении, в измерении специфически человеческих проявлений. Механическое сложение проекций (данные о чело­веке, полученные в различных конкретных науках) приводит к глубоко ошибочным выводам. Мы никогда не имеем дело с цело­стным, многомерным человеком как таковым, мы всегда обраще­ны лишь к какой-то одной его стороне (проекции). Любое знание о человеке, любая жизненная ситуация — это проявление единой антропологической целостности, которую Франкл назвал измере­нием специфически человеческих проявлений.

Метод интервальной антропологии [ 1 ] близок по смыслу к «ди­мензиональной онтологии». Интервальное мышление — это не столько поиск единства, сколько отыскание иного, «мышление границ». Исходная установка — не генерализация и обобщение, а метод ограничения, поиск различий, инаковостей. Таким обра­зом, идея интервала — отыскание клеточки многомерного бытия. В рамках интервального мышления человек рассматривается как многомерный феномен. Ни одна концепция в истории науки и философии не способна отразить универсальность человека. Каж­дый интервал рассмотрения претендует на свою истину о человеке. Однако интервальный подход не сводится просто к оправданию всех точек зрения на человека как имеющих равное право на исти­ну. Он дает возможность понять, что человеческое существование ситуативно, интервально. В каждый данный момент человек на­ходится в каких-то конкретных условиях — бытовых, природных, социальных, культурных и т.д.

Итак, философско-антропологический подход как методо­логия учит идти не от множественности проекций культуры, об­щества, человека к их многомерности и целостности, а напротив, от многомерного единства к ситуациям, где это единство проявля­ется, актуализируется, где зарождаются новые возможности бес­конечно вариативного поведения человека. Для этого необходи­мы новые нетрадиционные методы толкования, постижения, понимания того, как разглядеть человека в его бесконечных про­явлениях (социально-культурных контекстах), как взойти от од­ноплоскостных проекций к объемному измерению. Множество научных разрозненных, иногда противоречащих друг другу дан­ных не отменяют единства человека, а проявляют его особым об­разом. Поэтому нужно расширять диалог всех контекстов бытия, в которые вовлечен сегодня человек, т.е. создавать особое диалоги­ческое пространство социальных и гуманитарных наук для взаи- мосогласования целей, задач, методов и результатов исследова­ний.

В методологии XXI в. формируется новая постантропологиче­ская парадигма, основанная на реалистическом учете возможно­стей человека влиять на окружающую его действительность.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Лазарев Ф.В., Литтл Б.А. Многомерный человек. М., 2001.

2. Моторина Л.Е. Философская антропология. М., 2003.

3. Социология : учебник / Н.В. Казаринова, О.С. Филатова, А.Е. Хре­нов. М., 2000.

4. Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.

11.2.