§ 9. Участие субъектов Российской Федерации в международных связях

Есть основания для суждения о косвенном признании определенного международно-правового статуса субъектов федерации как предпосылке их международной правосубъектности. Это признание складывается из следующих компонентов.

Во-первых, как уже отмечалось, современное международное право исходит из презумпции раз-нообразия субъектов и не исключает возможности появления новых, нетрадиционных субъектов.

Во-вторых, известна практика заключения между федеративными государствами двусторонних договоров, в той или иной форме констатирующих право составных частей этих государств самостоятельно устанавливать и поддерживать между-народные отношения и заключать международные договоры как с подобными себе образованиями в других государствах, так и непосредственно с зарубежными федеративными государствами. Самый наглядный пример — Соглашение между СССР и Канадой от 20 ноября 1989 г. о сотрудничестве между союзными республиками СССР и провинциями Канады.

В-третьих, представляют интерес долголетняя международная деятельность Украины и Белоруссии как государств — членов ООН и ряда других орга-низаций и участников многих международных договоров в тот период, когда они были союзными республиками в составе Союза ССР, а также значительно более скромные по содержанию международные контакты других союзных республик.

В-четвертых, в период с середины 1990 и по конец 1991 г., т. е. с момента разработки и принятия в союзных республиках деклараций о государственном суверенитете до прекращения существования Союза ССР и обретения этими республиками статуса независимых государств, ощущалась реальная международная деятельность тогда еще субъектов Союза.

В-пятых, за многие годы существования таких зарубежных федераций, как США, Канада, Австрия, Швейцария, Австралия, сложилась система вступления их субъектов — штатов, провинций, земель, кантонов — в непосредственные договорные отношения друг с другом на межгосударственной основе, а в отдельных случаях — договорные отношения субъекта одного государства с другим государством (например, провинции Квебек в Канаде с Францией).

Отмеченная международная практика имела свои внутригосударственные предпосылки в виде конституционных норм, допускавших определенные внешние связи субъектов федерации и в какой-то мере их регламентировавших.

Основной закон ФРГ предоставляет возможность землям в той мере, в какой они обладают законодательной компетенцией, и с согласия федерального правительства заключать договоры с иностранными государствами (ч. 3 ст. 32). Формулировка Конституции США выглядит иначе: ни один штат не может без согласия Конгресса заключать договоры с другим штатом или иностранной властью (разд. 10 ст. 1), — однако из этого следует возможность договорных отношений штата при согласии Конгресса. Принципиально иное решение содержится в Конституции Бельгии в редакции 1993 г., установившей в этой стране новую, федеративную форму государственного устройства: субъекты Бельгийской федерации — сообщества и регионы — обладают в пределах своих полномочий правом заключения международных договоров, которое не обусловлено согласием федеральных органов (§ 1 ст. 127 и § 1 ст. 130). Такое конституционное решение уже получило признание в ст. 9 Договора между Российской Федерацией и Королевством Бельгия о согласии и сотрудничестве от 8 декабря 1993 г.

Отечественный конституционный опыт свидетельствует о закреплении в Конституции СССР 1977 г.

В современных условиях Российской Федерации общефедеральное регулирование ограничивается констатацией того, что республики в составе Российской Федерации, края, области и Другие субъекты РФ являются самостоятельными участниками международных и внешнеэкономических отношений (связей). Это положение Федеративного договора не перенесено в новую Конституцию, но оно и не противоречит ей, поскольку в п. «о»

ч. 1 ст. 72 Конституции к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов отнесена «координация международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Фе-дерации». Следовательно, Конституция исходит из признания международной деятельности субъектов РФ, но не конкретизирует формы этой деятельности.

Существенные компоненты международно-правового статуса республик, областей, краев и других субъектов РФ воплощены в Федеральном законе от 4 января 1999 г. «О координации между-народных внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации». Прежде всего подтверждено и конкретизировано конституционное право субъектов РФ в пределах предоставленных им полномочий осуществлять международные и внешнеэкономические связи, т. е. право на отношения, выходящие за внутригосударственные рамки. Такие связи субъекты вправе поддерживать с субъектами иностранных федеративных государств, административно-территориальными образованиями иностранных государств, а с согласия Правительства РФ — и с органами государственной власти иностранных государств.

По данным на 1 июля 2002 г. субъекты РФ подписали с иностранными партнерами свыше 1500 соглашений. Такие соглашения заключаются прежде всего с равноуровневыми контрагентами — с членами (субъектами) зарубежных федеративных государств и с административно-территориальными единицами унитарных стран. Вместе с тем сохраняется практика взаимосвязей с центральными органами иностранных государств.

В конституциях республик в составе Российской Федерации, в уставах областей, краев, других региональных образований содержатся положения, характеризующие их статус. Важные аспекты международной деятельности затронуты в договорах о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Россий-

ской Федерации и органами государственной власти отдельных субъектов РФ.

Для координации внешних связей в субъектах в составе исполнительных органов (правительств) создаются специальные отраслевые управления или министерства международных и внешнеэкономических связей.

Особые проблемы возникают в 43 регионах, которые являются приграничными, в том числе в связи с участием Российской Федерации в Европейской рамочной конвенции о приграничном сотрудничестве территориальных сообществ и властей.

Конституционный Суд РФ в определении от 27 июня 2000 г. подтвердил свою правовую позицию относительно того, что формулировки конституций ряда республик в со-ставе Российской Федерации противоречат Конституции РФ и не могут действовать. По мнению Суда, «республика не может быть субъектом международного права в качестве суверенного государства и участником соответствующих межгосударственных отношений...». При толковании этого положения допустим акцент именно на отрицании суверенного статуса республики, что означает признание и осуществление не основанных на суверенитете международных и внешнеэкономических отношений (связей) с определенными контрагентами, указанными в Федеральном законе от 4 января 1999 г.