3.3.3. Теорема Коуза в экономике права. Переход от возмездия к компенсации за причинение вреда в древнем праве: объяснение по Коузу

В наши дни желание наказать того, кто причинил нам вред, и получить справедливое возмещение причиненного вреда пред-ставляются коренящимися в человеческой природе. Однако правовые системы в древние времена на первый план выдвигали наказание лица, причинившего вред, при этом компенсация причиненного вреда отходила на второй план. Ричард Познер предположил, что компенсация причиненного вреда не была реальной альтернативой возмездию в древних правовых системах потому, что богатство в те времена было ограничено, и обидчик просто не имел возможности возместить жертве причиненный ей вред. Франческо Паризи предложил альтернативное объяснение становлению системы возмещения вреда в древнем праве.

В древнем праве система возмездия играла относительно большую роль. Историки права выделяют четыре этапа в переходе от возмездия к компенсации. На первом этапе действует система нерегулируемого возмездия, для которой характерно полное отсутствие каких-то бы ни было правил осуществления наказания. На втором этапе постепенно возникают и формулируются правила пропорционального или регулируемого возмездия (lex talionis). На третьем этапе право наказать обидчика постепенное превращается в товар, что позволяло причинителю вреда обменять право жертвы на осуществление возмездия на денежное вознаграждение (вергельд). И, наконец, на четвертом этапе lex talionis и вергельд постепенно заменяются системой фиксированных денежных штрафов.

На первом этапе в отсутствие общепринятого правила наказания, возмездие со стороны клана, к которому принадлежала жертва неумышленного причинения вреда, определялось самой пострадавшей стороной и могло быть весьма суровым.

На втором этапе возникают правила, которые определяют, кто должен осуществлять возмездие, а также устанавливают верхний предел меры законного возмездия. Ближайший родственник жертвы имел право — и что более важно — обязанность осуществить наказание. Второй этап характеризуется становлением системы наказаний, основанной на пропорциональном (1:1) возмездии (око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь и т.д.).

Правила на этом этапе служили двум основным целям: во- первых, они устанавливали верхний предел воздающего правосудия — только одна жизнь могла быть истребована за жизнь, но не более; и, во-вторых, они устанавливали минимальное наказание для обидчика — не менее того, что требует закон. Подобная система сокращала риск междоусобной вражды из-за разногласий по поводу меры законного возмездия. Но на этом этапе возникала опасность того, что сдерживание противоправного поведения при пропорции 1:1 будет недостаточным из-за того, что в ряде случаев причинителю вреда удастся избежать наказания. Подобного опасения не могло быть при системе неконтролируемого возмездия, сила сдерживания от причинения вреда при которой была достаточной. Однако эта опасность не была серьезной, поскольку весь клан отвечал за нарушителя, и все члены клана имели стимулы контролировать тех, кто мог стать источником неприятностей для всего клана. На третьем этапе система компенсации — вергельд (деньги, уплачиваемые следующему в роду после убитого) постепенно заменяет возмездие (во всех случаях за исключением преднаме-ренного убийства). Этот переход от lex talionis к вергельду можно объяснить в терминах обмена по Коузу. Lex talionis предоставляет жертве надежное право, которым она может воспользоваться при поддержке правовой системы — право на осуществление наказания.

Другие аспекты закона возмездия, как, например, непоколебимость этого закона, отсутствие влияния субъективных факторов (в том числе ответственность без вины), ответственность клана за проступок отдельного члена клана, также способствовали созданию условий для обмена по Коузу.

Но возникает вопрос, почему подобный обмен не стал возможным на более ранних этапах. Видимо, не потому что богатство общества было ограниченным, как утверждал Познер. Ведь речь шла о богатстве всего клана, поскольку за причинение вреда отвечал весь клан. Дело в том, что в «естественном состоянии» человечества отсутствует четкая спецификация прав и нет того исходного наделения правомочиями, которое необходимо для того, чтобы обмен стал возможен, нет той исходной точки, с которой стороны могли бы начать переговоры. Жертва могла произвольно выбирать меру наказания обидчика, а это увеличивало трансак- ционные издержки в ситуации, когда на переговоры могли существенно повлиять накаленные эмоции.

Таким образом, переход от возмездия к возмещению причиненного вреда можно объяснить с точки зрения эффективности. Во-первых, осуществление возмездия накладывает определенные издержки на обидчика, однако не приводит к прямым выгодам для жертвы, оставляя тем самым некоторый излишек, которые стороны могут получить, заключив сделку. Во-вторых, осуществление функций наказания и сдерживания преступлений обладает свойствами общественных благ. Издержки осуществления наказания несет один человек, а выгоды от сдерживания престу-плений распределяются на всю группу. Поэтому по мере того, как уровень «общинности» снижался, издержки осуществления возмездия увеличивались, обуславливая переход к публичному праву. С другой стороны, возможность «торговли» правом на возмездие позволяло жертве, осуществляющей частное принуждение, получить выгоды от своих частных усилий, посредством получения «выкупа» (вергельд) от обидчика за отказ применить наказание.